Неточные совпадения
Оставшись в одном белье, он тихо опустился на кровать, окрестил ее со всех сторон и, как видно было, с усилием — потому что он поморщился — поправил под
рубашкой вериги. Посидев немного и заботливо осмотрев прорванное в некоторых местах белье, он встал, с молитвой
поднял свечу в уровень с кивотом, в котором стояло несколько образов, перекрестился на них и перевернул свечу огнем вниз. Она с треском потухла.
Он схватил ее, как она была в жесткой суровой
рубашке с обнаженными руками,
поднял ее и понес.
— Именно? — повторила Надежда Васильевна вопрос Лоскутова. — А это вот что значит: что бы Привалов ни сделал, отец всегда простит ему все, и не только простит, но последнюю
рубашку с себя снимет, чтобы
поднять его. Это слепая привязанность к фамилии, какое-то благоговение перед именем… Логика здесь бессильна, а человек поступает так, а не иначе потому, что так нужно. Дети так же делают…
Он вышел и хлопнул дверью. Я в другой раз осмотрелся. Изба показалась мне еще печальнее прежнего. Горький запах остывшего дыма неприятно стеснял мне дыхание. Девочка не трогалась с места и не
поднимала глаз; изредка поталкивала она люльку, робко наводила на плечо спускавшуюся
рубашку; ее голые ноги висели, не шевелясь.
Когда мы подошли поближе, 2 собаки
подняли лай. Из юрты вышло какое-то человекоподобное существо, которое я сперва принял было за мальчишку, но серьга в носу изобличала в нем женщину. Она была очень маленького роста, как двенадцатилетняя девочка, и одета в кожаную
рубашку длиной до колен, штаны, сшитые из выделанной изюбриной кожи, наколенники, разукрашенные цветными вышивками, такие же расшитые унты и красивые цветистые нарукавники. На голове у нее было белое покрывало.
Ариша, в одной
рубашке, простоволосая, с плачем ворвалась в комнату Татьяны Власьевны и
подняла весь дом на ноги.
Последний в один миг снял с него
рубашку и панталоны; после этого он
поднял его, как соломинку, и, уложив голого поперек колен, принялся ощупывать ему грудь и бока, нажимая большим пальцем на те места, которые казались ему не сразу удовлетворительными, и посылая шлепок всякий раз, как мальчик корчился, мешая ему продолжать операцию.
Однажды на привале к начальству прискакал казак с важным известием. Нас
подняли и выстроили без ранцев и без оружия, в одних белых
рубашках. Никто из нас не знал, зачем это делается. Офицеры осмотрели людей; Венцель, по обыкновению, кричал и ругался, дергая за дурно надетые кушаки и с пинками приказывая оправить рубахи. Потом нас повели к полотну железной дороги, и после довольно долгих построений полк вытянулся в две шеренги вдоль пути. На версту протянулась белая линия рубах.
Опустив голову, бедняк безмолвно протащился в сени, преследуемый шумною толпой, которая чуть не сшибла с ног его вожаков, ругавшихся на все бока; но когда его вывели на улицу, когда неумолимый дождь начал снова колотить его в бока и спину, когда студеные лохмотья
рубашки, раздуваемые свирепым ветром, начали хлестать в его изнуренную грудь, старик
поднял голову, и помертвелые уста его невнятно прошептали о пощаде; но яростное завывание бури заглушало слова страдальца, и его повлекли прямо к околице.
С теми же тупыми глазами, с сосредоточенною, испуганною покорностью девушка повернулась на бок и
подняла грубую холщовую
рубашку, не сгибавшуюся, как лубок, от засохшего гноя. У меня замутилось в глазах от нестерпимой вони и от того, что я увидел. Все левое бедро, от пояса до колена, представляло одну громадную сине-багровую опухоль, изъеденную язвами и нарывами величиною с кулак, покрытую разлагающимся, вонючим гноем.
Из воды выполз большой уж и, свернувшись, лег на Машину
рубашку. Девочки вылезли из воды, надели свои
рубашки и побежали домой. Когда Маша подошла к своей
рубашке и увидала, что на ней лежит ужак, она взяла палку и хотела согнать его; но уж
поднял голову и засипел человечьим голосом...
И только что
поднял руку, как
рубашка его в зубы. Проснулся Никита Федорыч с синяком на скуле: с вечера положил он на верхнюю койку тяжелую суковатую козьмодемьянскую палку — свалилась она и прямо ему на лицо…
— Вишь, в самый раз, — приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не
поднимая глаз, оглядывал на себе
рубашку и рассматривал шов.
Масон открыл
рубашку на его левой груди, и, нагнувшись,
поднял его штанину на левой ноге выше колена.